– Две «слезы» после уничтожения всех тварей.

– Одна сейчас и две – после уничтожения ящеров. Конечно, если вы не пожелаете расторгнуть договор раньше.

– Почему это? – удивился Карубо.

– Потому что вторым пунктом договора будет стандартное право легиона на все трофеи, – заметив, что гном начал наливаться нездоровой краской, я быстро добавил: – Трофеями считается только то, что ранее не принадлежало вашему народу.

Я правильно угадал причину ярости гнома, и он быстро остыл, но явно не понял, почему мне кажется, что им захочется расторгнуть договор досрочно. Ничего, если все получится, он очень быстро все поймет.

– Еще одно условие, – добавил Карубо. – Камень, который вы потратите на подготовку, уйдет в клан Вардун.

– Нет, – по-доброму улыбнулся я патриарху, – прежде всего, я не стану этого делать из желания не навредить клану, который обеспечил меня такой интересной работой и радушно приютил в своей резиденции.

Патриарх был умным и сам понял, что сморозил глупость. Об этом говорил его быстрый взгляд на коллег. Они точно сживут его со свету после такого хитрого финта.

– Ну что ж, уважаемые патриархи, думаю, пора составлять контракт, – заявил я, радостно потирая руки.

На этом мы закончили предварительные переговоры, и тайный совет в урезанном составе вместе со мной переместился в резиденцию клана Вардун.

После часа ругани Турбо безнадежно охрип, но все же сумел выторговать для нас дополнительно десять тысяч золотых, а в моих руках наконец-то оказалась легендарная «слеза».

– Не понимаю, и что в ней такого особенного? – вполне искренне спросил я у Турбо, рассматривая небольшой, с крупную вишню камень. По форме молочно-белая «слеза» напоминала каплю. От обычного камня этот отличался внутренним свечением и едва заметной аурой. У меня даже мелькнуло сомнение, не радиоактивен ли он. Впрочем, эту мысль удалось быстро отогнать – гномы явно не боялись контакта с камнем. Вон, Турбо весь аж подобрался и смотрит на драгоценность завороженным взглядом.

– На, подержи, а то у тебя сейчас припадок случится.

Маневр оказался верным – после того как я грубо и буднично ткнул камень в руки гнома, он пришел в себя и даже саркастически хмыкнул. Дальше сработала его природная тяга к позерству. Турбо приподнял камень и посмотрел как бы сквозь него.

– Ты прав, это всего лишь камень.

– Я всегда прав, – поддел я друга и сделал вид, что просто забыл о камне как о чем-то несущественном.

К тому же в руках префекта он будет в большей сохранности. Надеюсь, не придется отбирать у него эту безделушку силой. Наверное, феерическое получится зрелище, когда Утес сначала будет ловить гнома, а затем вытряхивать из него всю мелочь, удерживая вниз головой за ногу.

– Ты чего лыбишься? – подозрительно спросил Турбо.

– Да так, подумал кое о чем.

– О чем?

– О том, что у нас впереди много работы.

– И что тут веселого? – фыркнул гном и спрятал камень в карман, при этом похлопав по нему ладонью.

Где-то я уже это видел. Оставалось только услышать от гнома заявления вроде «моя прелесть». Ох, чувствую, будет у штурмовиков потеха.

Ладно, все это шуточки, пора заняться делом. После подписания договора и передачи «слезы» патриархи оставили меня в покое, так что над душой никто не нависал. Рядом терся только уже ставший почти родным Меднобородый, причем без конвоиров.

Ну что же, начнем.

– Турбо, кто из младших кланов лучше всего разбирается в самокатах?

– Клан Урум, они вообще головастые.

– Прекрасно, давай-ка заглянем к ним в гости и сделаем предложение, от которого ни один гном не сможет отказаться.

Переделка еще одной цитаты не впечатлила Турбо, он лишь инстинктивно прижал ладонь к карману, что вызвало у меня ехидную улыбку.

Глава 7

Переговоры с патриархом Оско Урумом прошли очень успешно. Начал я практически без предисловий с демонстрации «слезы», а дальше все было просто и быстро. Хоть клан и проживал в самой близкой к подземке пещере гномьей столицы, я все же настоял на перемещении группы мастеров в уже обжитую нашей турмой пещеру в Гранитном городе. После множества расчетов было принято решение собирать новую боевую машину в тамбуре между влагозадерживающим порталом и защитной стеной.

Подготовка началась с выбора мастерских. По причине повального бегства гномов вся пещера была в нашем распоряжении. Под невысоким сводом расположилось более сотни разнокалиберных зданий, которые раньше были поделены между пятью младшими кланами. В отличие от владений старших кланов, общие пещеры принадлежали королю, и выстраивать между домами какие-либо стены или преграды было не принято. А вот пространство под пещерой имело строгие границы. Узкие проходы и тесные мастерские представляли собой замкнутый комплекс, ограниченный площадью занимаемых кланом домов. Так что перейти из подземной мастерской одного клана в такие же подземелья другого было невозможно.

Не мудрствуя лукаво, я зарезервировал участок поближе к переходному тоннелю. Если ящеры прорвутся, отдаленность переднего края обороны нам не поможет, а так не придется таскать детали слишком далеко.

Первая производственная планерка прошла в главном холле покинутого гномами квартала. И началась она нелепо. Низкий, но очень широкий стол был завален свитками и письменными принадлежностями. Вокруг стола собрались десять мастеров во главе с патриархом. Он тоже оказался неплохим инженером, что в младших кланах ценилось больше, чем политический вес.

Разговор не ладился, поэтому я взял один из чистых свитков, прижал его к столу специальными камешками и начал чертить. Хотя какое там чертить! Я просто рисовал, причем без малейшего намека на художественную ценность изображения.

– Итак, уважаемые мастера, мне нужен механизм вот такого типа.

Стоявший рядом со мной Турбо начал монотонно переводить все на гномий язык.

Сначала вид моих каракулей вызвал у мастеров недоумение, затем раздражение. Дело спас совсем уж низенький гном с жидкой бороденкой. Сначала он старался не высовываться вперед, но потом не выдержал. Гном попытался дотянуться до чертежа через стол, а затем плюнул на степенность и влез на столешницу с ногами. Он на карачках подполз к чертежу и начал тыкать в него пальцем, тараторя что-то, мне непонятное.

Патриарх покраснел от злости, но затем обреченно закатил глаза. Я же постарался скрыть усмешку, потому что именно этот мастер во время представления рабочей группы привлек мое внимание. Когда Турбо перевел слова патриарха и в череде других имен назвал Парко Рукоблуда, я чуть не заржал.

– Ты ничего не путаешь?

– Нет, Рукоблуд – он и есть рукоблуд, – спокойно пожал плечами мой друг. – А чему ты удивился?

Я на пару секунд задумался, пытаясь перевести на русский язык доракское слово. Но что там переводить – два корня обозначали верхние конечности гуманоида и сексуальную несдержанность.

Экспресс-опрос Турбо все же пролил свет на эту странность. У гномов слово обозначало работу, проведенную не по общепринятым стандартам. Так что прозвище говорило о том, что Парко не может удержаться, чтобы не склепать какую-нибудь нестандартную и бесполезную, по мнению остальных гномов, штуковину. А то, что принято понимать под этим словом в моем мире, здесь совершенно ни при чем. Вот такой получился курьез, но все же разъяснение ситуации так и не смогло погасить во мне приступы смеха, когда я видел этого шустрого парня.

– Рукоблуд спрашивает, как ты собрался сделать стальную рельсу гибкой?

– Называй его просто Парко, – в очередной раз сдержал я улыбку.

– Да что же ты постоянно лыбишься?!

Не, не стоит выдавать такую информацию Турбо, а то заклюет бедного парня. Ему и без этого нелегко в обществе ретроградов.

– Это не рельса, хотя в моем исполнении и очень похоже, – хмыкнув, начал объяснять я. – Это гусеница… ну, как цепь, только плоская. Она будет состоять из вот таких звеньев, которые мы скрепим штырями.